24 мая во всех славянских странах отмечается День славянской письменности и культуры. Одновременно это — день памяти святых братьев Кирилла и Мефодия. Эти греки из города Солунь решили создать азбуку для славянских языков: так возникла кириллица, а славянские народы получили возможность читать Евангелие и другие книги на родном языке.
О том, как аз, буки и веди привели к культурному расцвету Руси, наш разговор со знатоком древнерусской литературы и современным писателем Евгением Водолазкиным.
– Евгений Германович, вы пишете на великолепном русском языке, судя по последнему роману «Брисбен», знаете украинский и даже поете по-белорусски, как выяснилось на книжной выставке в Минске. В чем заслуга греческих братьев Кирилла и Мефодия перед нашими языками?
– Прежде всего в том, что они дали возможность читать главные тексты на родном языке. А главными являются те слова, посредством которых беседуешь с Богом. Более высокого слова не найти. Перевод был староболгарским или церковнославянским, и русским людям он был понятен. На Западе все было сложнее. Богослужение там приходилось слушать на латыни. И это существенно отдаляло текст Священного Писания от молящихся, его понимание было не очень глубоким. Впрочем, в истории есть свои плюсы и минусы. Благодаря латыни западные люди имели больший, чем славяне, доступ к античной литературе. Но с точки зрения духовного развития переводы Евангелия были чрезвычайно важным подарком для Древней Руси.
– В основе славянского лежал греческий алфавит. Повлиял ли греческий язык на древнеболгарский и древнерусский?
– Повлиял, и даже очень, в частности — на лексику. Язык новокрещеного народа обслуживал в общем-то еще не очень богатую культурную действительность. И тут на Русь приходит не только Священное Писание, не только переводы Кирилла и Мефодия, но и множество других текстов — исторических, житийных и т.д. Эти тексты тоже надо было переводить. А слов не хватало. И вот тогда начинаются очень интересные процессы. Прежде всего — заимствование слов. Особенно это заметно в церковной лексике (для сравнения: в воинской лексике у славян «иностранных слов» гораздо меньше). Появляется большое количество и так называемых «калек», когда по греческому типу строятся русские слова: «благословение», «благоволение»… Греческий язык повлиял и на построение фраз. Это было самое большое влияние на русский язык за всю историю его существования. Даже современное проникновение в наш язык американизмов или галлицизмов в XIX веке несопоставимы с тем влиянием, которое оказал греческий язык через переводы. Оно привело к культурному расцвету Руси.
– Но пространство кириллицы сокращается. Как пишут участники Международного Пушкинского конкурса «РГ» для русистов, Казахстан к 2020 году перейдет на латиницу. А возможно ли такое развитие событий для Украины? Фонетический строй языка позволяет? Чем обозначат, скажем, знаменитый взрывной «г»?
– Строй-то позволяет, и суахили можно записывать кириллицей. Но для мировой истории не типичны случаи, когда народ по своей воле переходил бы от хорошо организованного своего алфавита к чужому, не учитывающему систему родного языка. Я исключаю возможность того, чтобы на Украине отказались от кириллицы. Это отказ от себя, от своей истории и культуры. Алфавит — чрезвычайно важная вещь для самоидентификации. На книжной ярмарке в Санкт-Петербурге у меня будет большой диалог с замечательным македонским писателем Венко Андоновским. Это очень известный на Балканах человек, прекрасный писатель. В своих романах «Пуп земли» и «Азбука для непослушных» он размышляет о сакральной сущности алфавита, в частности, кириллицы.
Он — большой энтузиаст нашей общей азбуки! Пока существуют люди, которые глубоко понимают философию алфавита, мы можем не опасаться за свою культуру.
– Не могу оторваться от вашей новой книги. Отец главного героя в «Брисбене» вносит в грамматику идею. По его мнению, женский род слова «путь» в украинском языке означает, что «она мягкая и ласковая». А русский путь «жесткий, для жизни не предусмотренный». Некоторые идут и дальше, приписывая идеологию и графике. Может ли она разъединять народы и быть политически ангажированной?
– Разумеется, нет. Ни графика, ни грамматика. Штука в том, что грамматика не имеет прямого соотнесения со смыслом. Когда, например, я говорю о важности алфавита для языка, я говорю о системе понятий и ценностей. Но если мы начнем вырывать из контекста отдельные слова и делать из грамматических наблюдений исторические и политические выводы, мы потерпим фиаско. «Путь» женского рода — значит, судьба у Украины легкая и мягкая? Вряд ли такой вывод будет правомерным. Хотя я видел людей, которые именно так рассуждали. Грамматика отдельных слов ни о чем не говорит. В языке, поверьте мне, законы аналогии сильнее, чем законы логики. То есть по логике должно быть одно, а аналогия ведет к другому.
– Например?
– 90 процентов русских людей сейчас используют слово «довлеть» неверно. В их представлении это слово обозначает «давить» в моральном смысле. Но «довлеть» значит «быть достаточным». Слово пришло из церковнославянского языка. В Евангелии от Иоанна, помните, сказано: «Довлеет дневи злоба его». Переводим на современный русский: «Достаточно каждому дню его забот». Так вот, смотрите, что произошло. Слово «довлеть» похоже на слово «давить». Поэтому у первого развилось второе значение — оказывать давление. Это развитие значения по аналогии. Хотя по логике у слова «довлеть» не могло образоваться такого потомства. Если на основании таких перемещений слов и смыслов строить философию, можно зайти слишком далеко, и этот путь не будет правильным.
– Средневековые русские тексты изобилуют надстрочными знаками. Их можно сравнить с современными смайликами?
– Над строкой в средневековом тексте ставились так называемые выносные буквы и титла, означающие стяжение слова. Существовало также множество знаков (например, «придыхание»), которые достались нам «в наследство» от греческого, но в церковнославянском языке они имели, как правило, орнаментальное значение. При этом никакие надстрочные знаки с современными смайликами не имеют ничего общего. Нужно заметить, что представление о «смешном» в Средневековье очень отличалось от нынешнего.