После того как премию «Большая книга» за сезон-2018 получил роман-мемуар-рефлексия поэта Марии Степановой «Памяти памяти», долгую память можно, видимо, счесть главной темой русской прозы 2018 года. Вот и новый, четвертый по счету роман Евгения Водолазкина посвящен этой неосязаемой материи и ее связи с осязаемым настоящим.
Главный его герой — гитарист Глеб Федорович Яновский, уроженец Киева, выученик ленинградского филфака, давно живущий на родине жены — в Германии. Он приобрел заслуженную мировую славу своим необычным исполнением, казалось бы, заезженной популярной классики: играя Альбинони и Баха, он «гудит», сопровождая гитарные пассажи чем-то вроде пения с закрытым ртом, создающим необычный объемный эффект.
Но на вершине этой славы Глеб практически одновременно знакомится с петербургским писателем Нестором, изъявляющим страстное желание написать его биографию, и с гораздо менее обходительным господином — Паркинсоном: у Глеба проявляются первые признаки этой страшной болезни. Для концертирующего музыканта это начало конца.
Таким образом, действие романа разворачивается в двух временных пластах: Глеб в третьем лице рассказывает Нестору о своем прошлом — киевском музыкальном детстве и ленинградской филологической юности. И параллельно, выстроенное как повествование от первого лица, разворачивается настоящее 2012-2014 годов.
В центре оказываются события зимы 2014 года на «майдане незалежности», на котором Глеб оказывается хоть и случайно (он приехал в Киев по грустному личному делу) — но вполне закономерно, как обладатель российского паспорта (второй, немецкий, в эту поездку в братскую, как он убежден, Украину, он брать не стал), подвергается нешуточной опасности. Убедившись на собственном горьком опыте в справедливости эффектного высказывания «Прошлое — чужая земля».
Можно сказать, что «Брисбен» — самый автобиографичный на данный момент роман Водолазкина. С главным героем, однофамильцем Гоголя (урожденного Гоголя-Яновского) автора объединяет не только год и город рождения, но и общага ленинградского филфака, и еще некоторые биографические черты, о которых, вероятно, подробно расскажет будущий «Нестор», когда придет пора писать биографию Водолазкина.
Но и сам Нестор из романа тоже не прост: помимо намека на Нестора-летописца (предмет многолетних ученых занятий Водолазкина в отделе древнерусских рукописей Пушкинского дома), он, уверяет нас автор «Авиатора», — автор романа «Воздухоплаватель». А еще романа «Есть вещи поважнее укола» — явный дружеский привет Дмитрию Данилову, автору необычной книги «Есть вещи поважнее футбола».
Словом, лукавый постмодерн. Только с каким-то на удивление человеческим лицом. И при этом с очень грустным лицом. Грустным, потому что майдан. Что для Глеба, с легкостью переходящего с русского, языка своей матери, на украинский, язык своего отца, и обратно — братоубийство в прямом смысле слова.
И, видимо, не только для Глеба, но и для Евгения Германовича, обильно уснащающего русский роман украинскими словами и фразами, снабдив первое такое вкрапление красноречивым примечанием: «Автор исходит из того, что украинский язык русскому читателю в целом понятен».
Спасает, излечивает только музыка. «Брисбен» — роман о музыканте. Но его автор — не профессиональный музыкант, в отличие, скажем, от писателя и скрипача Бориса Евсеева, он пишет о музыке с любовью и восхищением страстного любителя. И «Брисбен», пожалуй, — самый музыкальный роман русской литературы со времен «Альтиста Данилова».
Только вот при чем здесь Брисбен? А ни при чем. Австралия — земля антиподов; и далекий австралийский город, возможно, существует-то лишь в его воображении, как лучший мир, недоступный смертным.
Текст: Михаил Визель для «Российской газеты«